Ящер-2 [Casual Rex] - Страница 50

Но вопреки моим ожиданиям протестов от дантиста не последовало. Он просто стоял, раздавленный, и смотрел себе под ноги, а щеки его полыхали малиновым цветом.

— Она украла твой пенис? — спросил я, от удивления повысив голос. — Сперла твой член? Присвоила твой…?

В кои-то веки за всю его скользкую жизнь в глазах Минского светился неподдельный стыд. Он, спотыкаясь, помчался к выходу, громко топоча толстенькими ножками по изношенному деревянному полу, и пулей выскочил в коридор с криком:

— Забудьте, вы двое, забудьте…

Но Эрни внезапно сделал выпад, без труда поймал Минского и затащил это ничтожество обратно в комнату.

— Это не то, о чем можно просто взять и забыть, — объяснил он. — Не каждый день к тебе приходит клиент и говорит, что у него стырили его дружка.

Мы с Эрни попрактиковались, придумали еще пару эвфемизмов для полового органа, а потом резко вернулись к делу.

— Мы ведь говорим о человеческом члене, как я понимаю.

— Конечно, — ответил Минский. — Это же был Муссолини.

Эрни под впечатлением присвистнул так, что эхо прокатилось по всему кабинету.

— Должно быть, он обошелся тебе в кругленькую сумму.

— Он мне достался по наследству, — объяснил наш непутевый клиент. — Принадлежал моему отцу, а еще раньше — моему деду.

К сожалению, мне не слишком удавалось поймать нить разговора. Мой стандартный человеческий фаллос всегда верно служил мне, но поскольку большинство романтических свиданий проходили уже в природном виде, то мне не так уж часто приходилось прибегать к его услугам. Где-то в глубинах картотеки моей памяти, где гнили ненужные папки с данными, имелся конверт из оберточной бумаги с надписью «Муссолини», но сегодня секретаря в офисе не было, а самостоятельно отыскать этот конвертик надежды не было.

— Что еще за Муссолини? — спросил я, ожидая, что сейчас на меня обрушатся недоверчивые взгляды.

Так и было.

— Это самый замечательный из всех существующих человеческий фаллос ручной работы, — сказал Эрни, шокированный моей наивностью.

— Во всем мире их всего семнадцать штук, — с гордостью добавил Минский. — А в Америке только три. Сводный брат Бенито Муссолини, Альфредо, изготовил их в течение четырех лет перед самым началом Второй мировой. До сегодняшнего дня это самый замечательный инструмент. Это как колокольная башня, только еще длиннее. Точнейшие шарикоподшипники, часовой механизм, сенсоры движения с двухступенчатой тягой. Здесь речь не просто о каком-то там хрене — это совершенный фаллос.

— Они стоят миллионы, — сообщил мне Эрни. — Но никто ни разу не выставлял их на продажу.

— Они бесценны, — уточнил Минский. — Бесценны.

Думаю, до меня дошло.

— И Стар… она его стырила?

— Ну мы спали после… Короче, мы спали, по крайней мере я, и когда я проснулся, ее уже и след простыл. А вместе с ней исчез и мой Муссолини. Я посмотрел на свой наряд и увидел только… — он задохнулся от рыданий, слезы застилали его раскосые глазки. — Я увидел только большую зияющую дыру… на том месте, где он был.

— Думаешь, она собирается заложить его? — спросил Эрни.

— Думаю, она собирается попользоваться им. Она это любит, ей всегда мало. Как-то раз я попробовал снять его и заниматься сексом… ну, вы понимаете… моим настоящим… Короче, ей не понравилось. Ей нужно было заполучить Муссолини. И теперь… теперь она его заполучила.

Просто супер, мое любимое занятие — искать золотой фаллоимитатор. Когда я начал заниматься частным сыском, то я, конечно, ожидал, что придется работать до седьмого пота, кучу времени торчать в машинах и в паршивых многоэтажных домах, жрать еду на вынос и щелкать дешевые фотки, но очень даже вероятно, что занявшись делом Минского, я как детектив паду еще ниже.

— И ты хочешь, чтобы мы нашли эту штуку? — спросил я.

— Вы должны. Найдите Стар, схватите эту дрянь, мерзкую… — и снова на поверхность вылезло второе «я» Минского, водитель-дальнобойщик, и из его рта посыпался поток ругательств, казавшийся фонтаном пенящегося дерьма.

Когда он закончил эту тираду, то кофе был уже готов. Я выдал чашки, и все мы выпили по глоточку кофе, чтобы снова укрепить нервы.

— Партнер, можно тебя на секунду, переговорить с глазу на глаз? — спросил я.

— Конечно, малыш, — ответил Эрни.

Раньше я просил его не называть меня «малыш» в присутствии клиентов, но поскольку это обращение предполагалось как ласковое, то я перестал обращать на него внимание. Ну, конечно, оно несколько подрывает мой авторитет, но иногда надо чем-то жертвовать во имя дружбы.

Мы вышли из офиса в коридор, удостоверившись, что находимся там, где нет эха. У меня появилась одна идейка с того момента, как я включил кофеварку, и мне кажется, сейчас самое время преподнести ее.

— Думаешь, он пойдет на это? — спросил Эрни, как только я вкратце изложил ему суть идеи.

— Думаю, ему так хочется вернуть этот фальшивый член, что он свой настоящий продаст, лишь бы найти девчонку.

— Предполагаешь, дойдет до этого?

— Надеюсь, нет, — сказал я. — Но давай не будем сбрасывать такой вариант со счетов.

Мы прошли обратно в офис, наклеив на лица фальшивые улыбки.

— У нас для тебя хорошие новости, — объявил Эрни, лицо Минского озарилось улыбкой, наполовину радостной, наполовину безумной. — Нам тут подсказали, где она может быть, и мы думаем, что сможем ее найти, не говоря уж о твоем петушке.

— Сколько бы это ни стоило, сделайте это.

— Да, весь вопрос в цене. Скорее всего у нас будет довольно много расходов, как минимум десять тысяч, возможно, даже больше.